31 марта 2014 года в нашей обители был совершен иноческий постриг. По благословению митрополита Рязанского и Михайловского Вениамина архимандритом Андреем (Креховым) в иночество были пострижены послушница Людмила Князева с именем в честь мученицы Лидии, жены мученика Филита (117-138 гг.) и послушница Мария Кондранина с именем в честь мученика Мариана диакона (283 г.).

Постриг в наши дни — торжественное событие. Все сестры обители во главе с игуменьей Анимаисой собрались в храме. После пострижения волос следует облечение в монашеские одежды. По объяснению отцов Церкви, черное монашеское облачение является символом покаяния, скорби о грехах, плача об утраченном райском блаженстве. В конце чина пострига все сестры монастыря поздравляя новопостриженных, поочередно троекратно лобызались с ними, вопрошая их новые имена и желая им «спасаться о Господе».

Инок (инокиня) является насельником монастыря, не давшим еще обетов, но имеющим право носить часть монашеских одеяний. Монахом же называют того, кто пострижен в мантию и дал монашеские обеты. По строгости даваемых обетов различают три степени монашеского восхождения: иночество, малая схима и великая схима. Иночество – первая ступень, малая схима – это обычный монашеский постриг. Великая схима – полное отвержение мира, схимник – молитвенник за весь мир.
В практике православной Церковной не возбраняется совершать постриги женщин в иночество или монашество с именами в честь святых угодников Божиих. Обусловлено это тем, что монашество и иночество - это ангельский образ, где нет разделения на мужской и женский пол. Это проявляется и в одинаковости монашеской одежды для мужчин и женщин. Поэтому и имена монахиням иногда даются в честь святых мужчин.

«Иноческий постриг – это начало пути. Обеты еще не даются, но в то же время возвращения к мирской жизни уже нет. Человек еще не дал монашеских обетов, как бы (теоретически) еще не приступил к самому подвигу, но это уже подготовка – подготовка к тому, что он примет полный постриг и затем все силы своей души употребит на совершенствование, на заботу о своем спасении. Это нечто вроде обручения: как сначала бывает обручение, а потом – брак, так и здесь. Иночество является неким предвкушением того, чем уже будет собственно монашество» - так описал это схиархимандрит Авраам (Рейдман).